Рассматривая проблемы образования, мы, как правило, говорим о школах и вузах. Однако в нашей стране есть и еще одна система образовательных учреждений – профессионально-технические училища и техникумы, ставшие ныне по большей части колледжами. ПТУ, по советской еще традиции, находятся на периферии внимания СМИ. Но с начала учебного года в известных газетах и журналах было опубликовано несколько интересных статей, посвященный теме профессионального образования.

Сегодня мы предлагаем вниманию наших читателей статью ректора Высшей школы Экономики Ярослава Кузьминова, опубликованную газетой «Ведомости» еще в сентябре, а также небольшую подборку материалов, посвященных проблемам ПТУ, из журнала «Эксперт-Северо-Запад», напечатанную перед Новым годом.

НАЗАД В ПТУ: Доля исполнителей

Ярослав Кузьминов

В собирательный образ российской системы образования входят лучшая в мире советская школа и лучший в мире (самый высокий) университет. В общую картину почему-то не принято включать систему профобразования. Между тем начавшийся после кризиса 1998 г. рост экономики востребовал забытый было класс специалистов-исполнителей.

Для многих ПТУ - всего лишь устаревший институт или неизбежный "социальный отстойник", куда направляются отработавшие ступени ракеты российского образования - те, кто по своим способностям, мотивации и просто семейным обстоятельствам не попал в вуз. Словом, это те, кто идет в армию.

Одним из самых привлекательных постулатов марксизма было обещание исчезновения в будущем рутинного, исполнительского труда, труда, не связанного с творчеством. Сегодня человечество переживает информационную революцию, несущую возможность автоматизации многих рутин. Многих, но не всех. Место квалифицированных исполнителей в сфере услуг, в логистике вряд ли может быть занято роботами. В ближайшие 25 лет доля исполнителей в экономике останется устойчиво высокой.

Мы должны быть готовы к тому, что, как только мы решим проблемы защиты прав собственности, кредита и страхования (а это задачи первого этапа институциональных реформ) , в России выйдут на поверхность новые ограничители экономического роста. Во-первых, резкая нехватка квалифицированных исполнителей. Во-вторых, низкая производственная культура у работников, получивших формальную квалификацию.

Болезни системы

В России2,2 млн человек оканчивают девять классов, из них идут в старшую школу 1,3 млн. 700 000 избирают для себя ПТУ и техникумы. Позднее, после 11 класса школы, к ним добавляются еще 400 000 человек. Для сравнения: общий прием в вузы превышает 1,3 млн человек в год. Много или мало мы готовим специалистов низшего и среднего звена по сравнению с высшим - открытый вопрос. Я не стал бы утверждать, что сложившееся соотношение ущербно. В развитых странах те же тенденции, высшее образование развивается за счет "исполнительских" ступеней. Дело не столько в общем числе выпускников системы НПО - СПО, сколько в их качестве и внутренней структуре.

Инерционная структура

В стране 58,8% занятых работают в сфере услуг. Система ПТУ и техникумов (лицеев и колледжей, как их сегодня предпочитают называть) готовит на порядок меньшую долю специалистов для этой сферы. Абсолютный рекорд принадлежит системе СПО: 1,1%. Разумеется, под давлением спроса образовательные учреждения диверсифицируются: начинают выпускать вместо фрезеровщиков водителей и "операторов ПЭВМ" (никогда не мог понять, что это такое). Но для подготовки квалифицированных работников нужны квалифицированные преподаватели и методики. Нужна традиция, школа преподавания, нацеленная на формирование определенного комплекса знаний и навыков. Ее нет.

Устаревшие технологии

Вокруг Москвы с десяток строительных ПТУ, а работают почему-то иностранцы. Дело не только в том, что бесправный гастарбайтер нанимателю милей необузданного пэтэушника. Дело еще и в том, что готовят будущих строителей для панельного домостроения 50-х гг. Зачем работодателю рабочий, которого надо полностью переучивать? Точнее - в чем его квалификация?

Недофинансирование

Мастер производственного обучения получает чуть больше 60% зарплаты квалифицированного рабочего. Обновление дорогостоящего оборудования идет медленнее, чем его физическое выбывание.

Социальный потолок

Учащийся ПТУ или колледжа объективно оказывается в худших условиях, чем старшеклассник, применительно к поступлению в престижный вуз. Он не может сосредоточиться на подготовке по избранным предметам, ему труднее преодолеть денежные барьеры. На это мы обыкновенно отвечаем, что всякая работа хороша, во всякой специальности можно совершенствоваться. Это не так. Более чем в половине профессий для квалифицированных исполнителей отсутствует формальная (заметная для общества) система продвижения и регистрации профессиональных заслуг.

Болезни культуры

Россия имеет тяжелую и трудную историю формирования работников-профессионалов. Давние традиции подавления личности и крепостное право, господствовавшее на протяжении нескольких веков, в сочетании с постоянной неуверенностью ремесленного сословия в своем будущем сформировали особую культуру исполнительного труда, нацеленную на достижение желаемого любой ценой.

Ее характеризует штурмовщина, неумение экономить материалы и время в сочетании с поистине великолепными образцами индивидуального мастерства. И все это - при отсутствии стандартов качества или при пренебрежении ими.

Культура труда - и в отношении трудовой, и в отношении технологической дисциплины - значительно уступала зарубежным образцам. Что неудивительно - ее могли воспитать или гильдии, или рынок. В России они находились в неразвитом состоянии.

Каждый предприниматель и государственный управляющий в России должен был быть одновременно и воспитателем, чуть ли не дрессировщиком своих подчиненных. Он не мог просто найти их на рынке.

Периоды, когда власть замечала бедственное состояние ремесла, коротки: это происходило при Петре Первом (скорее на уровне показательных примеров, ибо массовое ремесло он сгноил в трудармиях) и, в основном, при Екатерине. Наиболее разумной мерой последней был массовый импорт трудолюбивых немцев - не только ремесленников, но и крестьян. Последняя попытка наблюдалась в период ускоренной индустриализации. Именно тогда зародилась советская система подготовки профессиональных кадров, остатки которой мы наблюдаем сегодня. Система была проста и довольно действенна. Она решала сразу две задачи: (а) подготовка кадров квалифицированных исполнителей и (б) формирование новой, пролетарской интеллигенции. Соответственно, ФЗУ и техникумы имели современную материальную и кадровую базу, а оптимальная траектория карьеры проходила по линии станок - комсомол - техникум - инженер - партработа. То есть техникум и квалифицированная работа руками являлись необходимым элементом творческого и карьерного роста в промышленности, на транспорте и в сельском хозяйстве - в секторах, которые Сталин считал решающими.

Обеспечивало ли трудовое образование необходимую дисциплину труда и ответственность за результат? История показывает, что даже система страха, существовавшая при жизни Сталина, оказывалась недостаточна для этого. Технологическая культура просто не успела сформироваться за те 5 - 10 лет, которые социалистические кадры проработали до войны. Затем разрушительную роль сыграли искаженные принципы планирования. Советская система, отбросив рыночные измерители эффективности производства, претендовала заменить их в тотальном масштабе плановыми. Когда в остальном мире планировали в масштабах предприятия, мы делали это в масштабах всей экономики. "Надаем стране угля, хоть и мелкого, но. .. очень много" - ориентиры стахановского движения не могли сформировать привычку к тщательной работе. И, разумеется, они не включали удовлетворенность потребителя. Отсюда - снова привычка к штурмовщине и приблизительности, отсутствие самодисциплины, воспитывавшейся на Западе веками.

Накопленный итог грустный. Мы плохо работаем, потому что не уважаем это занятие. Мы не без удовольствия рассказываем о себе анекдоты - как не умеем (и никогда не научимся! ) работать руками. Замещается это сметкой во всем многообразии ее проявлений: собиранием колосков на колхозном поле, "папа мой принес с работы настоящую пилу" и т. д. - вплоть до торговли разбавленным бензином в Нью-Йорке. Но в повседневной жизни мы - все мы - от этого страдаем. Из числа ежедневно наблюдаемых примеров на ум приходят безучастные продавцы в магазинах, косорукие ремонтники, безответственные водители - неудавшиеся Шумахеры. Плохие работники не наказываются рынком, потому что на рынке нет хороших, чтобы их заместить.

Автор - ректор Высшей школы экономики

ВЕДОМОСТИ 11-09

Не мешать

Государство, отвечающее за профтехобразование, очевидно недееспособно. Усилий предприятий-работодателей также явно недостаточно - они опекают лишь малую долю ПТУ и техникумов. Да и вообще, образование - это не их бизнес, каждый должен заниматься своим делом.

Между тем известны факты приобретения ПТУ и техникумов независимыми (от промышленности) предпринимателями. Их логика понятна: раз на рынке рабочей силы появился серьезный дефицит специалистов, то на их подготовке можно сделать неплохой бизнес. Механизм заработка на профтехобразовании более или менее отработан теми предприятиями, которые не только финансируют учебные заведения, но и платят им за каждого подготовленного специалиста.

Законодательные барьеры, препятствующие вмешательству в образовательный процесс, тоже, как показала практика, не фатальны. В любом случае бизнесмен, прямо заинтересованный (своим кошельком) в их преодолении, решит эту проблему лучше, чем работодатель, у которого всегда есть соблазн махнуть рукой и купить необходимых специалистов на рынке.

Что касается стратегической задачи учета будущих потребностей рынка, то и ее не зависящий от работодателей бизнес решит и лучше промышленности, думающей лишь о ближайшей перспективе, и лучше государства, если и умеющего составить правильную программу, то явно не способного ее реализовать. Гораздо эффективнее решать стратегическую задачу путем размещения в частных учебных заведениях соответствующего госзаказа - так, как это делают наиболее передовые(с точки зрения образовательных систем) страны мира: азиатские "тигры", Канада, Финляндия, Австралия, Новая Зеландия.

То, что в Петербурге начинает появляться частное профтехобразование, свидетельствует об относительном здоровье нашей экономической среды, где возникновение устойчивого спроса на товар неизбежно приводитк появлению адекватного предложения.Наиболее разумная позиция власти в такой ситуации - не мешать, а всячески поддерживать естественный процесс.

Владимир Грязневич

Механизм устал

Система профтехобразования подлежит срочной модернизации - совместными усилиями бизнеса и государства

Петр Биргер

Сегодня главная проблема петербургского рынка труда - дефицит квалифицированных рабочих. По данным Департамента федеральной службы занятости по Санкт-Петербургу, сейчас около 80% всех вакансий приходится именно на рабочие специальности - такие, как наладчики, станочники, сварщики, токари, сантехники и ряд других. Особо острый дефицит тех, чей профессиональный уровень соответствует потребностям петербургских предприятий.

Один из ярких индикаторов дефицита - рост заработной платы в этой сфере. По сведениям рекрутинговой компании Kelly Services, даже подсобные рабочие получают уже 5-6 тысяч рублей в российских компаниях и 7,5-9 тысяч рублей - в иностранных. А в некоторых отраслях (например, в строительстве, судостроении, телекоммуникациях) зарплаты высококвалифицированных рабочих приблизились к западным стандартам.

В основе проблемы - затянувшийся кризис российской системы профессионального образования. На протяжении всего пореформенного десятилетия она пребывала в состоянии стагнации, только сейчас наметились пути эффективного развития в новых, рыночных условиях. Спасителем в этой ситуации видится частный бизнес, заинтересованный в решении своих кадровых проблем. Однако в перспективе не обойтись и без государства.

Путь к дефициту

Деградация отечественной системы профессионально-технического образования (как профессионально технических училищ, так и техникумов) началась еще в 80-х - по мере углубления застоя в промышленности. ПТУ стали непрестижным местом учебы, куда поступали самые бесталанные, "трудные" подростки.

А в начале 90-х годов система окончательно "залегла на дно" (вместе с российской промышленностью) - число училищ и техникумов сократилось в несколько раз, даже из оставшихся ушли наиболее квалифицированные преподаватели, основные фонды износились до предела. И самое главное - профобразование потеряло всякую связь с потребностями рынка труда.

В это время на предприятиях шел закономерный процесс старения кадров. Их обновления не происходило. "За последние 10 лет средний возраст рабочих руководителей уровня мастера, начальника цеха, бригадира увеличился на эти самые 10 лет", - отмечает руководитель Департамента федеральной службы занятости по Санкт-Петербургу Дмитрий Чернейко. Упадок профессиональной школы и кадровый застой в еле выживающей промышленности легли в основу нынешнего кадрового дефицита. Он стал проявляться после дефолта 1998 года, когда экономика пошла в гору. Промышленность начала расти, имевшихся кадров стало не хватать, рабочие специальности снова оказались востребованы, но на рынке труда их не было. С ускорением модернизации производства система профессионального технического образования оказалась в ступоре. Предприятиям понадобились молодые кадры, квалификация которых соответствовала бы современным промышленным технологиям. Но ПТУ и техникумы были неспособны их готовить. Так возник дефицит.

Убрать детей с улицы

С конца 90-х годов положение изменилось незначительно. "Предложений очень много, и вакансий очень много. Но очень мало совпадений предложений с вакансиями. Очень редко нам что-то подходит", - констатирует, например, Вениамин Грабар, генеральный директор холдинговой компании "Ладога". Директор Приморского лесотехнического лицея Виталий Лапин поясняет причину такого положения: "Мы на протяжении нескольких лет готовили наладчиков станков для лесной промышленности. Все замечательно. Люди выходили, получали диплом. Проблема только в том, что станки, на которых мы их обучали, не используются в леспроме уже года три точно. Даже на самых захудалых предприятиях устанавливается новое оборудование - оно принципиально отличается от того, что есть у нас. Фактически я обучал людей впустую, признаю. Моя школа была просто инструментом социальной политики: главное, чтобы дети на улице не болтались".

И это типичная ситуация. Среднее ПТУ - это учебное заведение, в котором ученики до сих пор пользуются учебниками 1988 года и где производственная практика проходит на станках 70-х годов под руководством преподавателя, который в глаза не видел современного производства. А директор ПТУ больше обеспокоен не организацией практики, а тем, чтобы без эксцессов провести дискотеку для учеников.

Как и положено, участники системы профобразования жалуются на недофинансирование. И эта проблема, безусловно, есть. Ректор Высшей школы экономики, один из главных идеологов модернизации российского образования Ярослав Кузьминов отмечает совершенно неудовлетворительную ресурсную обеспеченность профессиональных образовательных программ. Это относится ко всем трем ее компонентам: кадровому (официальная зарплата мастера производственного обучения - 1,5-2 тысячи рублей), информационному (сегодня совокупные затраты техникумов и ПТУ на пополнение библиотек не превышают по России 300 млн рублей, то есть на одного обучающегося приходится

3 доллара) и материально-техническому (затраты на оборудование - не более 3% бюджета образования). Ежегодно на одного студента приходится примерно 250 долларов. За такие деньги, считает Кузьминов, невозможно дать качественное образование.

Взаимный интерес

Но дело, конечно, не только и не столько в недостатке финансирования. Как уверен Дмитрий Чернейко, у профучилищ есть возможности для качественного развития даже при нынешнем уровне государственных затрат.

Наиболее продуктивный путь - сотрудничество с профильными предприятиями на основе долгосрочных договоров. Завод формирует свой портфель заказов, подписывает с руководством ПТУ договор, согласно которому училище готовит необходимое предприятию количество специалистов. Завод обеспечивает учащимся производственную практику, а потом берет их на работу. При этом предприятие получает возможность хоть как-то контролировать процесс обучения. По такой схеме Электромашиностроительный лицей снабжает кадрами "Электросилу", Ижорский политехнический - "Ижорские заводы", ПУ №25 - Адмиралтейские верфи, ПУ №62 сотрудничает с "Пулково", Строительно-индустриальный лицей должен закрыть кадровые бреши " ЛенСпецСМУ".

При этом учебные заведения получают, по договору, дополнительную финансовую подпитку. Схемы поддержки могут быть разные. Чаще всего училище получает плату за подготовленных им рабочих при их зачислении на предприятие. У каждой компании свои расчеты. "Ижорские заводы", к примеру, платят около 6 тысяч рублей за одного выпускника. Как говорит директор по кадрам компании " Электросила" Сергей Кушнаренко, по расчетам колледжа, с которым у предприятия заключен договор о подготовке 20 специалистов, необходимо порядка 50 тысяч рублей на человека: "Мы пока перечисляем колледжу значительно меньше денег, но стремимся приблизиться к этой сумме".

Есть и другие схемы сотрудничества. Так, "Электросила" платит серьезные надбавки к государственным окладам мастеров своего подопечного Энергомашиностроительного лицея. Причем не всем, а только тем, кто реально вывел своих учеников в цеха предприятия (так стимулируется быстрота предварительной подготовки). Второе условие надбавки - положительная оценка начальником цеха ученика, которого готовил этот мастер. "Теперь у мастеров обучения наконец появился стимул повышать собственную квалификацию. Мы уже даже подумываем о том, чтобы отсеивать мастеров - оставлять в лицее только лучших", - говорит заместитель директора лицея Виктор Скоробогатов.

Некоторые предприятия готовы вкладывать очень серьезные деньги в профобразование. Так, завод "Северсталь" (Череповец) в прошлом году потратил более 6 млн рублей на подготовку кадров в трех ПТУ. Производственная практика, которую проходят учащиеся на заводе, обходится компании в 300 тысяч рублей ежегодно, как рассказал директор по кадрам "Северстали" Леонид Гаврилов.

Второй вариант взаимодействия бизнеса и образовательного учреждения - покупка училища в собственность предприятия. Этот вариант пока мало распространен, ибо до недавнего времени такой возможности не было из-за юридических препятствий. Сейчас администрация Петербурга выработала механизм передачи ПТУ в собственность. Правда, он довольно сложный. Сначала помещение и вся инфраструктура передаются предприятию в долгосрочную аренду. При этом все финансирование учебного процесса берет на себя арендатор, а непосредственное управление им осуществляет городской Комитет по образованию в соответствии с государственными стандартами. Если училище в течение установленного срока будет работать по профилю, то компания может получить его уже в реальную собственность. Пока такие сделки разрешаются только в экспериментальном порядке.

Некоторые крупные компании владеют долей (чаще всего половиной) училища вместе с государством (например, "Электросила" и "Северсталь"). На полную покупку училищ, как ни странно, пока решаются только компании среднего уровня. Так, Приморский лесотехнический лицей купила компания "ОблЛесСтрой". Она владеет несколькими небольшими лесопильными и строительными предприятиями в Ленобласти, но собирается расширять свое присутствие в ЛПК. Директор "Обл- ЛесСтроя" Николай Бардин планирует года через три с помощью училища полностью обновить персонал, после чего, судя по всему, намерен делать на лицее бизнес - зарабатывать на подготовке специалистов для рынка труда.

Системные дефекты

Подобных примеров эффективного сотрудничества бизнеса и образовательной системы пока еще очень мало и решить проблему "большого дефицита" кадров они не могут. Долго-срочных договоров между городскими предприятиями и училищами сейчас не больше 20, хотя ПТУ в городе порядка 100. Прямая покупка училища - вообще единичный случай.

Массовому участию работодателей в системе профтехобразования препятствует ряд объективных обстоятельств. Одно из наиболее серьезных препятствий - нынешние правила игры на рынке труда. Предприятие, предлагающее специалисту зарплату меньшую, чем его рыночная стоимость (с учетом затрат на его подготовку в ПТУ), не имеет гарантий, что не произойдет переманивания работника на другое предприятие, не вложившее в его обучение ни копейки.

Дмитрий Чернейко признает ненормальность такой ситуации. "С одной стороны, правы директора - у нас же рынок труда. С другой стороны, это дефектный рынок. Можно, конечно, заключать контракты с поступающими на обучение. Но при нынешнем законодательстве сделать это нелегко. Если вы все затраты на обучение впишете в контракт, то я на основании Трудового кодекса найду, как сделать так, чтобы ничего не заплатить".

Другим важнейшим фактором работодатели называют законодательные ограничения внешнего контроля процесса обучения - государственный образовательный стандарт не позволяет активно вмешиваться в учебные программы. Между тем сама система формирования этих стандартов неадекватна нынешним российским реалиям, особенно темпам происходящих перемен. В экономике, где такие перемены наиболее серьезны, госстандарты образования не позволяют готовить необходимых рынку специалистов. Работодатели, вкладывающие свои деньги в профобразование, по договоренности с руководителями ПТУ находят способы обойти стандарты, но это создает обеим сторонам серьезные проблемы.

Реформа неизбежна

Ясно, что систему профессионального образования надо настраивать. Судя по всему, инициатором перемен должно выступить промышленное сообщество. Пока работодатели в массе своей занимают пассивную позицию - ругают государство, а собственные кадровые проблемы решают экстенсивным способом (покупают специалистов, не думая о цене). Однако очевидно, что вскоре кадровый кризис начнет приводить к серьезным сбоям на производстве - государство явно не способно предотвратить такое развитие событий. Тогда предприятиям придется всерьез вмешаться в систему подготовки специалистов.

Как показывает опыт компаний, сотрудничающих с профучилищами, чисто технически организовать это не так уж сложно. Финансирование вполне можно осуществлять, например, через специальный фонд, учрежденный ассоциациями промышленных предприятий, куда все их члены будут отчислять взносы. Но без государства обойтись не удастся. Оно должно изменить образовательные стандарты, которые уже давно не соответствуют реальности; позволить предприятиям участвовать в образовательном процессе и устанавливать свои нормы. Кроме того, совершенно необходимо пересмотреть в Трудовом кодексе позиции контрактной системы таким образом, чтобы она учитывала интересы работодателя, который профинансировал образование своего сотрудника.

Обеспечить перспективу

Однако только этими мерами задачи государства, по мнению Чернейко, не могут ограничиться. Руководитель службы занятости считает, что полностью перекладывать на плечи бизнеса профобразование нельзя. Дело в том, что сегодня в силу целого ряда объективных обстоятельств большая часть руководителей предприятий и их собственников не думают о перспективе. Редкая компания имеет портфель заказов на годы вперед. А только при таком условии она может осуществлять долгосрочное планирование, в том числе кадровое. Большая же часть предприятий живет сегодняшним днем и решает кадровые вопросы, соответственно, тактически - на ближайшие год-два.

Между тем "жить старой экономике, основанной на старых технологиях, осталось максимум лет пять, - уверен Чернейко. - Дальше пойдет серьезная модернизация. Роль человека в производстве кардинально уменьшится. Новые технологии будут требовать от него других задач, таких как настройка, наладка, контроль. И мы уже сейчас должны настраивать обучение специалистов под новую технологическую базу. Если мы настроимся на обучение специалистов, которые нужны промышленным предприятиям только в данный момент, то в будущем снова попадем в яму". Главный механизм, при котором государство может регулировать систему профессионального образования, - заказ учебным заведениям на структурированный прием и выпуск специалистов. Механизм городского заказа в Петербурге существует и сейчас, но он почти никогда не исполнялся.

Модель, в рамках которой государство регулирует рынок на уровне стратегии, а предприятия - на уровне тактики, принят в большинстве западных стран. Так, шведская модель предусматривает обязательное участие в системе профессионального образования национальной службы занятости. Она не только является одним из акционеров училищ (второй акционер - предприятие), но и формирует свой ежегодный заказ на структуру приема. Подобная же схема действует в Германии. Там структуру приема совместно с предприятиями регулируют трудовые комитеты земель. Придется создавать подобную модель и в России.

Санкт-Петербург

Эксперт-Северо-Запад №48

Все права принадлежат авторам материалов, если не указан другой правообладатель. Разработчик и веб-дизайнер - Шварц Елена. Состав редакции сайта