Игорь СИД.
Статья также напечатана в журнале "Эхо планеты", №17, 2003г.

У ПОДНОЖЬЯ РУССКОГО СЛОНА

В сумерках нашего национального подсознания проступает силуэт хоботного животного

И потрясающих утопий
Мы ждём, как розовых слонов.
И.Северянин, "Пролог".

"Слоны – совсем другое дело,
слоны – животные полезные!"
М.Булгаков, "Собачье сердце".

В последние годы в нашей стране почему-то всё чаще в самых разных сферах возникает тема слонов. Стихийно сложился Клуб друзей слонов. Крупнейшие радиостанции посвящают проблемам слонов аналитические сюжеты. Известный литературный клуб проводит круглый стол по образу слона в русской словесности. Снят и получил высокие награды документальный фильм "Побег слонов из России" – о жизни и смерти слонов, даренных в разные эпохи российским лидерам главами иностранных государств. Наконец, создана и зарегистрирована политическая партия СЛОН. Существует ли общий знаменатель для этих разрозненных фактов?

ПЕРВОЕ СВИДАНИЕ

Зимой 1982 года молодой поэтессе, а в миру – лаборанту московского Института эволюционной морфологии и экологии животных РАН (ныне Институт проблем экологии и эволюции), Марии Галиной предоставилось почётное, но несколько неприятное жизненное испытание. Найденный в Заполярье несколькими годами ранее замёрзший детёныш мамонта, получивший в прессе домашнее имя “Дима” и ставший даже героем поэмы А.Вознесенского "Вечное мясо", воспринимался учеными как невероятная ценность, источник потенциально огромных новых знаний о предельных свойствах живой природы и её фундаментальных законах. Несчастный трупик был надсечён в разных местах, и "расчленёнка" в специальных морозильных контейнерах разлетелась по множеству НИИ, вплоть, возможно, до “почтовых ящиков”. Основная, слегка засекреченная часть всё же оставалась, как поговаривали, якобы в бункере под Институтом зоологии (ЗИН) в Ленинграде.

Лаборатория гематологии, в которой подвизалась Маша, получила задание исследовать состав Диминой крови. То есть наблюсти, изучить и подсчитать в тёмной жидкости, загустевшей в сосудах мамонтёнка, кровяные тельца – эритроциты, лейкоциты, тромбоциты.

Из фрагментика ноги мамонта в морозильной камере брались пробы, подвергались микроскопии и химическому тестированию. Загадка века какой-то малой своей частицей занимала своё, точнее чужое, неуютное пространство в нескольких метрах от Машиного рабочего стола.

И вот поэт, а уже затем лаборант, Мария Галина оказалась в положении тех слепых в старинной притче (известной у нас в пересказе Л.Толстого), что заспорили, как выглядит слон. Один слепой пощупал у слона хобот и сказал, что слон похож на змею. Другой потрогал бивень и сказал, что слон скорее похож на копьё. Третий взялся за ухо слона и сказал, что тот похож на платок. Четвёртый уткнулся в ногу и сказал, что слон похож на дерево или столб. Пятый схватился за хвост и сказал, что слон – это что-то вроде веника. Шестой потрогал бок слона и сказал, что слон похож на скалу. И так далее, – слон оказался неисчерпаем в своих свойствах, как электрон.

Что могла сказать Мария о том, какой он, её маленький, двухцентнерный, волосатый слон? Что он бесформенный, вонючий и противный? Проблема была, конечно, не в геометрической форме: фотопортреты мёртвого мамонтового ребёнка были всемирно известны и висели даже здесь в лаборатории.

Поэту Марии Галиной втемяшилась идея увидеть своего мамонта целиком.

Но и научная задача, поставленная перед лабораторией, оказалась невыполнимой. Тысячелетия глубокой заморозки необратимо исказили тонкую структуру мамонтовых тканей, включая кровяную и даже костную. Каждая клеточка стала похожа на факира, проткнутого тысячей шпаг – микрокристаллами льда. От внутренностей факира не осталось и следа. Перед исследователями протянулись артерии, вены и капилляры, забитые гомогенной бурой грязью. Некогда живое, испытывавшее чувства и бегавшее, трубя, по тундре существо было заброшено в первобытный, доклеточный хаос, на миллиарды лет эволюции назад. Сотрудники подавленно писали негативный отчёт. Никто друг с другом не разговаривал.

В какую-то чёрную пятницу Маша с особой ясностью поняла, что состояние, в котором находится её подопечный – хуже и страшнее, чем смерть. Если дважды уничтоженный зверёныш продолжает сохранять внешнюю схожесть с прижизненным обликом, значит, есть сила, не просто разводящая жизнь со смертью, но загоняющая последнюю в два раза дальше в область непостижимого и неразрешённого. Дьявол существует в объективной данности и играет в научные игры. Маша впервые испытала отвращение к исследовательской деятельности.

Однако, хрупкая девушка внешне и трепетный поэт изнутри, Маша была по происхождению неунывающей одесситкой, и к тому же имела опыт, несмотря на юный возраст, пары трудных морских экспедиций. Вооружившись юмором и долей цинизма, она смогла пережить уикенд почти без ночных кошмаров. А воскресным вечером обнаружила себя на перроне Ленинградского вокзала.

"Красная стрела" приходит в Питер очень рано. Побродив по набережным (напомним, что ни ночные, ни тем более ранние утренние кафе в те времена ещё не были изобретены), Маша сама собой очутилась перед зданием Института зоологии.

Директором ЗИНа был тогда замечательный учёный и человек Орест Александрович Скарлатто, ныне покойный. С ним и столкнулась случайно М.Галина на пороге института задолго до начала рабочего дня. А поскольку вошли они вместе, вахтёрша (о, Провидение!) окликнула её, не она ли должна сегодня "сидеть с Димой". "Да, я", – удивлённо сказала наша героиня и получила связку ключей.

УШАСТОЕ ДЕЖАВЮ

Сделаем небольшое отступление и попробуем разобраться с символическими смыслами происходящего. Юное человеческое существо женского пола с обострённым, свойственным художественным натурам, восприятием, носитель русской культуры и сочинитель уже неплохих, между прочим, стихов в классицистском стиле, движется на рандеву с очень-очень давно мёртвым, но с недавних пор знаменитым юным мамонтовым существом мужского (но это неважно) пола; движется с непонятными, вероятно, даже ей самой целями. Происходи это в какой-нибудь другой стране, ситуация означала бы нечто совсем, абсолютно другое. Потому что (выскажем ненаучное предположение) только в нашей стране человеку принципиально есть дело до совершенно чужих и чуждых ему, на первый взгляд, других существ. Хорошо это или плохо, но вряд ли мы так уж далеки от истины.

Не то чтобы мамонты ужасно важны для нас в сегодняшней жизни. Просто повсеместный и, как представляется, постепенно растущий интерес к слонам, не объяснимый рационально, напоминает какую-то невнятную актуализацию нашей доисторической памяти.

Мамонты ведь обитали на большей части территории России. На острове Врангеля, по словам известного палеонтолога А.В.Шера, они вымерли всего 3700 лет назад – во времена возведения Стоунхенджа в Британии и Пазырыкских курганов у нас на Алтае.

Что это означает? Вне зависимости от того, охотились наши далекие предки на мамонтов или с ними сотрудничали (кто не читал в детстве книжку Ж.Рони-старшего про Нао, супергероя Каменного века?..), за сотни поколений ошеломляющий образ большого, волосатого, ушастого, клыкастого, с хоботом – должен был осесть в генетической памяти. Свидание с мамонтом, со слоном ли – неизъяснимый шок, настолько эти существа отличны от людей. И настолько витальны, переполнены жизненной силой, что забыть их невозможно. Автор данных строк полагает, что именно неизжитая, не вытесненная до конца технократическим веком подсознательная память о мамонтах (такое головокружительное “дежа вю”) преобразуется у нас в болезненный интерес или даже симпатию к безволосым, и потому более понятным для нас, родичам мамонтов – слонам. Междисциплинарный круглый стол Крымского геопоэтического клуба, посвященный осмыслению образа слонов, мамонтов и других хоботных в русской и мировой литературе (прошедший недавно в уже знакомом читателю Институте проблем экологии и эволюции им. Северцева) убедительно продемонстрировал поразительный интерес к слонам у русских писателей двух последних столетий. От Крылова и Толстого до Хармса и Пригова (список читатель легко продолжит сам) – все или почти все наши классики посчитали своим долгом что-то написать о слонах или хотя бы упомянуть их в своих произведениях.

ЗА СТЕКЛОМ

Итак, поэт-гематолог Мария Галина стоит перед дверью к заветному саркофагу. Баснословное совпадение заключалось в том, что именно по окончанию предыдущей рабочей недели в институте, в результате перебоя напряжения, выбило электрические пробки. Не будем нагнетать атмосферу и придавать инциденту мистический оттенок. Ответственный технический работник по явно сомнительной, но сегодня уже, вероятно, невыяснимой причине предохранители не заменил и ушел домой, рассчитывая сделать это в понедельник перед работой.

Маша Галина проникла в институт раньше электрика. Он считал, что не важно, когда именно он снова врубит в институте ток. Но он ошибался. Саркофаг начал размораживаться.

Нет, вы не дождётесь от нас триллера с ожившим монстром, гоняющимся по предрассветному научному зданию, среди колб и чучел, за поэтом и вахтёршей. Воскресать было некому: в саркофаге лежал даже не мертвец, а его раздробленная холодом до молекулярного уровня голограмма, реминисценция, пустая оболочка.

Что увидела юная Маша Галина в саркофаге под бронированным стеклом? Массивная гробница прогревалась очень медленно, и тысячелетний иней практически нигде, кроме одного участочка, не успел растаять. Где же был этот самый теплый дюйм?.. Единственная, но уже трехмерная капелька воды собралась в складке полуприкрытых, увенчанных длинными рыжими ресницами, век.

Если в наше время мало кто сходу вспомнит цитату из Достоевского про великую цену единственной слезы ребёнка, то в 1982 году это было первое, что могло прийти в голову молодому поэту. Маша неистово разрыдалась и опустилась без сил у подножия саркофага, прислонившись к стеклу мокрой щекой.

Что было дальше? Мария сумела совладать с собой, сумела самостоятельно врубить в институте электричество, убедилась в нормальной работе морозилки (в итоге о ЧП с пробками так никто и не узнал) и покинула здание, сдав ключи на вахту. Вскоре она оставила научную карьеру. Сегодня она работает обозревателем "Литературной газеты" и вполне довольна жизнью. Но главное, что с той поры М.Галина стала писать, помимо стихов, философскую и фантастическую прозу. В 2002 году в Москве вышла книга её философских, но при этом очень одесских рассказов – то есть, весёлых несмотря ни на что.

За пропущенный рабочий день в своем институте она получила порицание и хранит памятную бумагу дома в письменном столе.

УХОДЯТ НА ЮГ?

Режиссер телепрограммы “Клуб путешественников” Александр Трофимов шутит, что разведение слонов произвело бы переворот в нашем сельском хозяйстве. В бытность студентом ВГИТИСа двадцать лет назад Александр неоднократно направлялся на субботники в Московский зоопарк, на уборку экскрементов за крупными млекопитающими. Слоны, держащие в этой области, как и во многих других, мировое первенство, могли бы стать важными поставщиками удобрений для родных нив.

Наблюдение за слонами в неволе выработало у А.Трофимова стойкий интерес к легендарным животным. Мечта увидеть диких слонов была не последней причиной его сотрудничества с середины 1980-х с "Клубом путешественников". С начала 90-х он уже режиссёр программы. Однако ни в одной из африканских и азиатских поездок за все годы работы ему так и не посчастливилось встретиться со слонами в природе. Ушастых исполинов, по роковой случайности, никогда не оказывалось в районе съёмок. Дошло до смешного. Пару лет назад в Индии, на третий день визита в штат Бихар, Александр сумел улизнуть от съёмочной команды на несколько часов, чтобы заехать в заповедник Далма. И что бы вы думали? Выяснилось, что двумя днями ранее все 52 местных слона внезапно покинули предписанную территорию и шумной компанией двинулись на юг, в штат Орисса, где расположен тигриный заповедник. Как писал обозреватель “Вести.Ру” литератор В.Тучков, "в процессе миграции слоны вытоптали все посевы, разрушили несколько жилищ и съели в попавшихся по пути деревнях весь урожай фруктов". И Саша окончательно махнул на свою слоновью мечту рукой. "Я уже чувствую себя рабочим из сюрного рассказа Мамлеева, не верившим в существование слонов. Лишь падая с высотного здания, он в последние свои секунды видит заходящего в его двор слона... Надеюсь, в мой закатный миг передо мной наконец предстанет это роскошное зрелище…" – грустно фантазирует А.Трофимов.

БРАТЬЯ ВО СЛОНЕ

Итак, слоны уходят. В России слонов как бы нет, но при этом они умудряются уходить и из России.

"Побег слонов из России" – так называется документальный фильм, можно сказать – расследование, режиссёра Светланы Быченко, получивший приз кинокритики "Белый слон" (случайное совпадение) в Выборге на фестивале "Окно в Европу" и приз "за открытие сюрреалистического жанра в документальном кино" – на фестивале документального кино "Россия" в Екатеринбурге. Лента посвящена участи многих реальных слонов, связанных с историей нашей страны. Их любили дарить нашим правителям владыки дружественных держав. Первая же русская слоновья судьба полна трагизма и абсурда. Иван Грозный одного из двух подаренных слонов просто сразу казнил – за то, что тот ему не поклонился. Дальнейшие сюжеты один другого печальней; чтобы не пересказывать содержание картины, отметим, что привозили августейших животных к нам обычно почему-то зимой, они мёрзли и болели, некоторые умирали. Слониха, подаренная Сталину эфиопским императором Хайле Селассие, в Великую Отечественную была эвакуирована в Свердловск и там долго жила замурованной в здании церкви, а посмертно была выставлена в виде скелета в музее. И так далее, до последних времён. Огромная работа проведена автором в архивах многих российских городов. При всей историчности, фильм оказался для Светланы очень личным…

Светлана Быченко: "Слоновий образ – он такой манящий… Очень многие наши режиссёры хотели снять фильм про слонов. Было много картин – "Потерялся слон", "Боба и слон", "Солдат и слон", "Требуется слон", и так далее… Александр Кайдановский создал сценарий про слонов Ивана Грозного, но снять не успел. Александр Медведкин, замечательный советский режиссёр-документалист, организовал в 20-х или 30-х кинопоезд "Слон". Этот кинопоезд ездил по стране по железной дороге, снимал, тут же монтировал документальный фильм и на следующей станции его показывал. Во Франции режиссёр Крис Маркер обожал Медведкина, и повторил у себя этот проект с кинопоездом "Слон" – уже в 60-е".

Вторым планом в фильме проходит тема накомодных слоников, которые были так популярны у нас в течение всего 20 века. Быченко придаёт огромное значение этой традиции, высветляющей романтичность и искренность её последователей, и признаёт всех, у кого когда-нибудь стояла на шкафу слоновья семейка (обычно семеро), своими, можно сказать, "братьями во Слоне". "Жизненный девиз у меня простой: у кого были дома слоники – тот мой друг! Однажды меня подвёз какой-то, как оказалось, бандит. Стал нехорошо себя вести… Я безуспешно пыталась его осадить, а потом вдруг спрашиваю: "А у тебя в детстве на комоде слоники были?" Он опешил: "Ну, были…" И уже через десять минут мы были чуть ли не друзьями. Потом он мне даже помогал…" Однако здесь автор так же пессимистична, как и в отношении перспектив с настоящими слонами. Традиция накомодных слоников, считает Светлана, ушла навсегда. "Производимые сегодня сувенирные, поделочные слоны – уже другие, не всерьёз".

НЕ ТОТ ТОТЕМ

С настроениями Светланы Быченко не согласен филолог Боли Кан из Сенегала, известный популяризатор африканской культуры в России и большой поклонник слонов. По его мнению, Россия, которую он неплохо узнал и искренне полюбил за 12 лет проживания здесь, стоит на пороге "слоновьей" эпохи.

"Всё очень просто, – говорит Боли. – Любая страна нуждается в подходящем тотеме. Это символический “предок” – животное, чей образ предельно выразит национальный дух. Такой "гербовый" зверь становится для граждан страны как бы идеалом, образцом. А какие качества мы признаём за знаменитым тотемом России – медведем?..

Само название зверя – напомню как филолог – это "ведающий, где мёд". Мастер найти и скушать то, чего сам не вырастил. Медвель умён, но ум его нацелен на одни удовольствия без затраты труда. Хороший это пример для россиян? А ещё спит в берлоге по полгода... И вот сравним его со слоном.

Филолог из Сенегала Боли Кан с талисманом новой партии СЛОН

Слон – зверь не только внешне, но и внутренне благородный, "возвышенный". Ум его всегда активен, направлен на что-то полезное, это всем известно. В неволе может и строить дом, и нянчить детей. Почему приручают слонов, а не медведей? То есть, медведей тоже иногда приручают, но медведь ручной что умеет? Танцевать под чужую дудку, да и то однообразно. Без импровизации".

По Боли Кану, России было бы полезно сменить свой тотем, звериный символ, на слона, и тем самым "облагородиться и возвыситься". А то, что диких слонов у нас нет в природе – не беда. "Взяли же англичане себе в герб льва, который у них не обитает. И посмотрите на всю их историю. Разве они просчитались?.."

Недавно, узнав о появлении в России политической партии СЛОН (Союз людей за образование и науку), Боли, натурально, крепко задумался. Новая организация ставит в центр своих интересов науку и просвещение, экономику знаний, сферу информации. "Информационные технологии, особенно Интернет, я, как истинный африканец, очень ценю, – говорит Боли. – За этим будущее. Надо присмотреться к этому движению. Очень возможно, даже подам заявку на вступление. Я ведь принимаю российское гражданство. И, как уважающий себя россиянин, должен работать для будущего".

В ПРОЩАЛЬНОЙ ПУСТОТЕ

Ещё один “слоновий” сюжет, биографически наиболее близкий автору данных заметок.

Изяслав Гершмановских, филолог и музыкант, выпускник, если память не изменяет, Новосибирского университета 1987 года, эмигрировал в Канаду в 1993 году. Перед этим, отработав два года после вуза школьным учителем, а больше охотником на песца, на Таймыре (где сдружился с местными, продолжая начатый ещё в связи с дипломной работой сбор нганасанского фольклора), переехал в Крым, в Симферополь, снимал мансарду в центре, зарабатывая на жизнь игрой в подземных переходах на флейте и варгане. Многие симферопольцы помнят двухметрового длинноволосого бородача, исполнявшего северные напевы и классику современников Баха на крошечном, цепляющем душу заунывными звуками, щипковом инструменте. Краткое его участие в крымской рок-группе “Воздух”, в последний период её существования в конце 80-х, сдружило его с лидером группы, а ныне самым известным русским поэтом Украины Андреем Поляковым и, соответственно, с его литературным коллегой, автором этой статьи. Мы подсмеивались над чудаковатым гигантом Изей:

Чалдон Гершмановских, косая сажень,
лопаткою мамонта полет женьшень.

Демонстрируемая им на коктебельских пляжах густая оволошенность всего тела (“Гершмановских оволОшен, / Как Максимильян Волошин”) позволяла ему заявлять, что его “предыдущей инкарнацией” был последний, и потому очень одинокий, мамонт, погибший в российском Приполярье несколько тысяч лет назад. Была какая-то мистическая история, где Изя в бытность свою учителем-охотником якобы встретился с собственным прежним перевоплощением на обвалившемся берегу Хатанги. Сейчас я уже не уверен, была ли овладевшая им на какое-то время идея-фикс – пересечь вплавь Берингов пролив, от Аляски к Чукотке – связана с той загадочной встречей.

Каждую крымскую зиму, наплевав на порок сердца, он эффектно моржевал в слегка заледеневающем море, вызывая зависть у нас, южан. “Душно здесь у вас”, – иногда с непонятной тоской говорил он. Мы готовили тогда большой антично-постмодернистский литературный фестиваль “Боспорский форум”, и Изины творческие идеи удачно варились в общем котле. Его внезапный отъезд перед самой премьерой (участвовать обещали Аксёнов, Жданов, Кибиров, Искандер, Войнович, другие любимые нами писатели) мы трактовали просто: не удержался. Натура странника толкала его продолжить скитания, он фантастически быстро оформил визу и исчез. Видимо, ему удавалось следить за судьбой нашего общего проекта по публикациям, потому что иногда мы получали от него письма с резким осуждением акционной практики, сложившейся у нас на фестивале. Насколько я знаю, никто из нас тогда ему не ответил.

У Изяслава, как я понимаю, всегда были проблемы с самоидентификацией. Папа, нескладный инженер-изобретатель из Биробиджана, умер рано, не оставив сыну в наследство ничего, кроме пытливого ума и природной музыкальности. Евреем Изя считать себя не мог, так как это определяется по матери. А обожаемая им матушка, чьи прибаутки он постоянно цитировал, – за это, а также за забайкальский, “чалдонский” окающий говорок, мы называли его “наш Мамин Сибиряк”, – была плечистая крестьянка из Магаданской области, дочь репрессированного при Сталине (и сосланного в соседнюю, двадцатью километрами севернее, деревню: куда дальше?) агронома. Вопреки “доказанной” принадлежности к мамонтам, Гершмановских полагал себя нганасаном… Но при этом профиль России на мировой карте сравнивал всегда только со слоном или мамонтом, бредущим на Восток.

Мировоззрение таймырских самодийцев–нганасанов, которым Изяслав проникся ещё в студенческие годы, до своей таймырской эпопеи, запрещает наносить какие-либо повреждения Матушке-Земле (Моу-Нямы), понимаемой как огромное живое существо, на котором обитают все люди и животные. А наша команда уже на первом Боспорском форуме пристрастилась к художественным экспериментам с изменением окружающего ландшафта, искусствоведы называют это ленд-арт. На втором из трёх Форумов (1994) на вершине керченской горы Митридат – той самой, что описана в дневниках Пушкина – мы вообще создали с помощью землеройной техники новый псевдо-скифский курган. Изя надолго замолчал. Лишь в конце 90-х мы стали иногда получать от него весточки по электронной почте. Он писал, что продолжает лабать в переходах, иногда заезжает в Штаты, гостил у индейцев в Небраске. Заочно участвовал с докладом в московской конференции по геопоэтике. Связался с гарвардскими филологами и собирался в фольклорную экспедицию на Аляску – “в гости к мамонтам Нового Света”.

И вот от нашего заполярного товарища уже третий год никаких вестей. Я не хочу думать о том, что у него было слабое сердце, и про затею с Беринговым проливом. Почему-то в памяти всё чаще всплывает окончание одного его стишка, написанного, кажется, перед отлётом в Торонто в 1993 году.

Обними меня, моя страна,
хоботом в прощальной пустоте.
У подножья русского слона
я усну, как мамонт в мерзлоте.