Интервью лидера Молодежного левого фронта Ильи Пономарева об итогах III Форума «Будущее левых сил».

То, что мы делаем – это отстраивание новой политической реальности

- Прежде чем мы начнем разговор об только что прошедшем форуме, мне бы хотелось узнать, какова предыстория этой идеи.

- Первоначальная идея возникла у двух людей – у Бориса Кагарлицкого и у меня в апреле прошлого года. Появилась она, прежде всего, потому, что на левом фланге шла очень активная возня под спекулятивными лозунгами объединения всех левых и народно-патриотических сил. При этом все подразумевали под этим какие-то механистические действия, и никто не подразумевал какого-то смысла. Сначала Семигин, потом Глазьев, потом еще какие-то люди – в общем, все на этом спекулировали. И мы решили, что было бы очень неплохо, если бы мы могли собрать не лидеров, которые называют себя левыми, а людей, которые ими реально являются. И при этом дать им еще возможность пообщаться с их западными коллегами, а главное, вообще подумать, куда мы идем, что мы делаем, зачем мы это делаем, каким мы хотим видеть общество в целом, и левое движение в частности. Таким образом, родился левый форум «Будущее левых сил», который был проведен в середине июня 2003 года.

Обсуждение, которое на нем состоялось, прошло на очень высокой ноте, и был рожден документ, который по аналогии с Вашингтонским консенсусом был назван Голицынским консенсусом. Это название предложил Виктор Милитарев. Суть Голицынского консенсуса – это некая стартовая точка, на чем левые силы сходятся относительно видения окружающего пространства. Мы посчитали, что это очень удачный первый шаг.

Хотя было понятно, что Глазьева уже не остановить, мы решили, что мы все равно будем двигаться поступательно, мы не зацикливаемся на конкретных выборах, потому что мы хотим выстроить какую-то стратегическую инициативу.

Потом мы провели Второй Форум 8 ноября 2003 года. В его подготовке принял активное участие Гейдар Джемаль.  И мы изначально поставили задачу поговорить о таком болезненном вопросе как национализм и отношении левых к этому вопросу. А подспудно было желание затронуть болезненные точки, по которым консенсуса уже не могло бы быть, но для того, чтобы выставить рамки, за которые мы не можем  перейти, за которыми начинаются непримиримые противоречия. Поэтому Второй Форум многими наблюдателями был назван неудачным, с чем я не согласен. Он таким и замышлялся, и он сыграл очень важную роль. Он принял решение о проведении Третьего Форума в том виде, в каком мы его провели в итоге. Он сформулировал, что к нему должна быть подготовлена программа определенных действий, что должен быть сформирован Оргкомитет по подготовке, что и было сделано. Был сформирован Оргкомитет, в который вошли представители самых разных политических сил. Он подготовил стартовые тезисы для Третьего Форума,  и та высокая явка и беспрецедентный, на мой взгляд, энергетический и интеллектуальный уровень последнего Форума, был залогом этих действий. 

- Т.е  Третий Форум стал качественно новым событием?

- Да, и по явке – в три раза больше чем обычно, и по уровню дискуссии, и по их направленности. Потом был целый ряд важных прорывов, как, например, тот, который произошел у нас на секции по профсоюзам, которые объявили о создании комитета объединенных действий – это просто ключевая вещь, на мой взгляд, и он был бы невозможен без такого успеха. Очень успешно прошла секция по молодежному левому фронту -  на ней было почти 100 человек, и все эти люди решили, что, по крайней мере, идейных противоречий меж нами нет. Т.е. оставались определенные организационные нюансы, но все признавали, что идейно мы стоим на одной платформе и соответственно можем действовать вперед.

И второй очень важный момент состоит в том, что Форум принял итоговую программу единых действии левых сил, что тоже беспрецедентно. Мы же не являемся никакой организацией, общественным движением, тем более, не собираемся становиться партией. Т.е. мы смогли сформировать целую серию инициативных групп, которые объединяют разные организации, как политические, так и неполитические. И часть рабочих групп возглавляется представителями партий, часть представителями неправительственных организаций, часть – представителями профсоюзов, которые делают некие общие действия, увязанные в некую общую логику, некий общий смысл, который мы сформулировали.  Это тоже, на мой взгляд, важнейший прорыв в деле кооперации всех левых.

- И как Вы видите дальнейшее развитие? Каковы цели и задачи вашей работы в этом направлении?

- Я вижу две магистральных линии. Первая линия – это такая организационная работа. С моей точки зрения, политическая система находится в целом в кризисе. Т.е. нет кризиса отдельной партии или движения. Есть кризис политической системы. Та система, которая выстраивалась в течение 15 последних лет, обанкротилась.   То, что есть сейчас в парламенте – это не парламент, т.е. это не законодательная власть, это не демократические выборы, это не политические партии. И отношение населения ко всему этому этот тезис полностью подтверждает: все ведь в гробу видят то, что происходит сейчас в политике. Поэтому  мы дозрели до того, чтобы заново начинать отстраивать политическую систему. И, на мой взгляд, ее отстраивать можно только слева. И то, что мы делаем – это как раз отстраивание новой политической реальности.

- На сколько мне известно, там был довольно пестрый состав, и не все были левые. В частности, «яблочники» позиционируют себе скорее как правые.

- На мой взгляд, те «яблочники», которые там были, позиционировали себя как левые. Сейчас они вообще характеризуют себя как лево-либеральная или лево-демократическая политическая сила. В прошлом месяце я проехал по 17-ти российским регионам, был такой блиц-визит, в основном по центральной России. И я могу сказать, что во многих из этих регионов яблочники высказывали едва ли не более левые взгляды, чем представители КПРФ. Правда, при этом они очень боялись произносить слова «социалистическое», тем более – «коммунистическое». Даже «левое» некоторые стеснялись произносить, а некоторые не стеснялись, но если там разбирать по пунктам, левые очень стесняются говорить «частная собственность».

- А кто-то был правее «яблочников»? Например, там, кажется, был академик Яблоков…

- Да, там были отдельные товарищи. Была часть неправительственных организаций, которые стояли правее. Например, Яблоков. Приехали какие-то абстрактные товарищи: какие-то политологи, какие-то фонды, которые тоже говорили: мы правые, хотя я бы не назвал их абсолютно правыми.

- Т.е. можно сказать, что в целом ощущается общее полевение?

- Общее полевение. Ходорковский правильно написал, что Путин либеральнее 70% населения России, потому быть либеральнее, чем Путин, очень тяжело. Либерал – он за Путина, а все остальные – с нами.

Но это первая задача, о которой я говорил – организационная. Есть еще вторая задача, не менее важная – мы хотим выйти в следующем году, чтобы провести совместный Российский социальный форум. И на этом форуме было принято одно из решений, за которое мы очень благодарны администрации Ивановской области, которая официально выступила с предложением провести на базе их области Российский социальный форум. Они обещают поддержку со стороны этой области и ряда окрестных областей. Это будет мероприятие общероссийского значения, а, может быть, не только общероссийского, в котором может принять участие несколько тысяч человек. И оно бы служило очень важным фактором построения Единого российского социального движения, настоящего гражданского общества снизу, а не сверху. Там будут проявления настоящего народовластия, настоящей демократии, а не то, что у нас в стране сверху, из Кремля, долгое время строилось.

- А голицынский форум будет иметь продолжение?

- Я думаю, что, скорее всего, будет еще один такой форум состоится – может быть, поздней осенью, может быть, в начале зимы. Как будет складываться с точки зрения финансов, с точки зрения потребности. Мы привязаны к реальным задачам. Сейчас принята программа действий: посмотрим, как она будет выполняться, будет ли она выполняться, насколько успешно она будет выполняться и так далее. Дальше нишу голицынских  форумов, я думаю, должен занять Российский социальный форум, который, по-видимому, должен проводиться раз в год в разных регионах.

- Возвращаясь к участникам: ключевой фигурой на левом фланге все-таки является КПРФ. Каковы отношение руководства КПРФ к форуму и какова степень его участия?

- Тут интересная вещь: когда проводился первый форум, поскольку было много спекуляций относительно объединения,  как бы официальное отношение КПРФ к форуму было никакое, а количество людей от КПРФ, принявших участие, было велико. Не было единого решения, а все шло по собственной инициативе. Все приезжали, причем на достаточно высоком уровне: были Мельников, Куликов и так далее.

На втором форуме КПРФ уже официально приняло решение его поддержать, должен был приехать Зюганов. Он по какой-то причине не смог приехать, но Президиум КПРФ прислал своего представителя – Бориса Кашина, который сделал официальный доклад на пленарном заседании и принял участие в работе форума. Но тоже было сказано: Президиум в частном порядке откомандировывает, то есть Геннадий Андреевич лично попросил Кашина.

На сей раз все хотели приехать, специально вопрос обсуждался на президиуме, точно решили, что едут. Но, поскольку идет избирательная компания, то все разъехались по регионам, и в Москве не оказалось фактически ни одного члена Президиума. И получилось, что явка КПРФ была самой низкой на этом форуме, хотя уровень поддержки был максимальным по сравнению с предыдущими форумами. КПРФ, наконец, поверила, что для чего-то это надо.

Беседовала Шварц Елена