Олег Боглаевский, член бюро Центрального совета партии СЛОН

Основная задача СЛОНа – выстраивание региональной политики

 

Ворпросы, на которые отвечал О.Боглаевский:

1. Верим ли мы в то, что результаты выборов - это реальный выбор народа или это театр абсурда, торжество административного ресурса - или что?

3. Считаете ли вы, что 7-го декабря произошел крах российской публичной политики?

4. Действительно ли России для нормальной общественной жизни необходимо достаточное количество публичных политиков, которого сейчас нет?

7. Согласны ли Вы с тем, что абсолютное большинство российского политического класса совершенно не беспокоит нынешнее положение дел. Что у них нет никаких политических целей, а есть цели только карьерные? Что устраивать политическую жизнь в стране никто не рвется? Что не появляются новые политические силы, а партии, не попавшие в Думу, умрут, утратив единственный - парламентский - смысл своего существования?

 

Я бы сказал, что 7 декабря присутствовал и некий реальный выбор, и безусловное торжество административного ресурса. Говорить, что реальное мнение населения не представлено в результатах выборов абсолютно, на мой взгляд, было бы некорректно и несправедливо. Нарисовать полностью все цифры, полученные «Единой Россией» и прочими партиями - победителями, невозможно в принципе. И то, что народ отказал по сути дела в доверии и «Яблоку», и СПС, и ряду других политических сил, это – политическая реальность. Это совершенно объективный результат того, к чему все эти партии шли последние годы. К счастью или к сожалению – другой вопрос.

Для меня главный результат выборов – это крах той политической системы, которая была выстроена в период Ельцина. На этом ельцинский этап, в том числе и для политической системы, завершился полностью. И те партии, которые были ведущими в течение последнего десятилетия, таковыми быть перестали совершенно объективно - исчерпав свой политический ресурс. Это, наверное, и есть главный итог выборов.

Чего либо нового не создалось к этим выборам, поскольку «Единую Россию» ни по каким параметрам нельзя назвать партией, «Родину» тем более. ЛДПР – театр одного актера, пусть гениального, но одного. Единственная партия, которую я на сегодняшний день вижу на политической арене, это КПРФ. Это – настоящая полноценная партия. Можно по-разному относиться к ее идеологии, внутренней структуре и так далее, но это полноценная партия. Других на сегодняшний день среди крупных политических игроков нет.

Поэтому, говоря о крахе предыдущей политической системы, мы должны четко видеть, что, с другой стороны, крах этой системы открывает возможность и, я бы сказал, подчеркивает необходимость создания новой политической системы, создания новых политических сил. Именно они и  должны выражать интересы общества. Интересы эти существуют при любом административном ресурсе, при любом усилении или ослаблении властной вертикали. И рано или поздно они потребуют своего отражения.

Одна партия или полуторапартийная система выразить полный спектр общественных интересов не в состоянии. Это мы видели на протяжении 70 лет советской власти. Я как бывший профессиональный комсомольский работник могу абсолютно авторитетно утверждать, что одна партия не в состоянии полноценно выражать интересы всего общества. Каковы будут эти политические силы, как быстро они смогут сорганизоваться – это другой вопрос. Но на сегодняшний день, мне кажется, эта задача и есть основная для ведущих российских политиков.

Что говорить о том, что российская политическая элита не пропускала в свои ряды новых политиков. Возможно, поскольку по-хорошему власть, государственную ли, политическую ли, никто по собственному желанию не отдает. И ситуация здесь аналогична, что в государстве в целом, что в политических структурах. Естественно, люди держались на своих местах до конца, совершенно сознательно препятствуя появлению новых ярких личностей или новых лидеров. И это их тоже характеризует. Политический деятель, боящийся появления рядом с собой ярких сильных личностей, проигрывает в первую очередь сам. Настоящий лидер не боится появления рядом с собой равноценных или хотя бы приближающихся к нему политиков. Вместе с ними он может расти сам.

У нас на политической арене ситуация сложилась таким образом, что, ограничив в росте других, политические лидеры ограничили в росте себя. Отторгнув от себя новые идеи, новые мысли, новые кадры, они, по сути дела, обрекли себя на то умирание и на то забвение, в которое начинают сегодня уходить.

А вот вопрос о том, что большинство публичных политиков беспокоит не состояние страны, а карьерные интересы, и потому партии, не попавшие в Думу должны умереть, я бы рассмотрел с точки зрения региональной политики, положения в регионах, с которыми я достаточно регулярно общаюсь.

Партия в конечном итоге сильна не только своим лидером и своей идеологией: в первую очередь, о ее жизнеспособности можно судить по тем региональным структурам, которые у нее имеются,  по тому региональному активу, который действует на местах. Это – основная сила любой партии. Я общаюсь с нашими представителями на местах, с членами нашей партии, с другими вполне разумными людьми, которые состоят в других партиях или вообще нигде не состоят. И у меня сложилось впечатление, что, несмотря на преобладающее отвращение к политической деятельности, особенно в том виде, в каком она существует у нас, у разумных здравомыслящих людей есть желание, зачастую совершенно бескорыстно, поучаствовать в политической деятельности. Но с новыми лидерами, с новой командой, с новыми идеями. Поскольку, еще раз повторюсь, усталость от наших ведущих партий присутствует совершенно очевидно.

И предстоящие 4 года, я уверен, выведут на политическую арену новое политическое поколение. И ведущую роль сыграют как раз регионы. Новые лидеры придут оттуда и родятся, в первую очередь, там.

С этой точки зрения основная задача СЛОНа – выстраивание региональной политики и активное участие во всех региональных выборах. Вырастив за 4 года реальные команды, реальные кадры на местах и, даст Бог, победив на каких-то выборах, пусть малых, (если региональных – то это просто замечательно), мы сможем действительно заявить о себе через 4 года на парламентских выборах, имея за собой и опыт, и людей, и объединив свои усилия с другими близкими нам идеологическими силами.

Что же касается старых партий, то, на мой взгляд, в том виде, в каком они существовали, ни «Яблоко», ни СПС перспектив не имеют. Если говорить о видоизменении, я бы сказал, что видоизмениться «Яблоко» должно до неузнаваемости, чтобы не вызывать ассоциаций с прошлым. СПС уже заявлял устами своих лидеров, что, по сути, нужно создавать новую структуру. И, может быть, более разумным было создание новой политической силы, использовав опыт и кадры СПС и «Яблока», опыт и кадры нарождающегося СЛОНа, других здравомыслящих людей в других партиях. Будет ли это новая партия или, на первых порах, объединение партий, их федерация, но должна идти концентрация всех политических сил. В одиночку никто из вышеперечисленных, на мой взгляд, не доживет до следующих выборов.